Не бойся слышать голос Бога,
Почувствуй лёгкий ветерок,
Что тянет так теплом с порога,
Он не придти к тебе не мог.
Не бойся ждать, не бойся верить,
Не бойся к Господу воззвать.
Не бойся все ему доверить,
Ему ты можешь доверять.
Не бойся взять ты Царство Божье,
Что Бог тебе благоволил.
И не беги по бездорожью,
Он благодатью устелил
Твои пути, твои дороги
И твой нелегкий путь земной.
Чтоб каждый день быть ближе к Богу,
Чтобы придти к Нему - домой!
Не бойся ты определиться,
Что только с Богом, только с Ним,
Не бойся ты Ему открыться,
Назвать Спасителем своим.
Сказать не бойся людям твёрдо,
Что Он - твой Бог, а ты - Его.
Не будь как мир, таким же гордым,
И не стесняйся ничего.
Не бойся видеть эту землю -
Обетованную! Твою!
И только страх тебя объемлет,
Распни ты скованность свою.
Ту землю Бог тебе покажет,
Её увидишь впереди.
Твой верный Ангел тихо скажет:
"Не бойся и в неё войди!"
Не бойся быть ты к Богу ближе,
Благословения просить.
Никто не будет в нем постыжен,
Не бойся ты Его любить!
Дорогие читатели! Не скупитесь на ваши отзывы,
замечания, рецензии, пожелания авторам. И не забудьте дать
оценку произведению, которое вы прочитали - это помогает авторам
совершенствовать свои творческие способности
2) Огненная любовь вечного несгорания. 2002г. - Сергей Дегтярь Это второе стихотворение, посвящённое Ирине Григорьевой. Оно является как бы продолжением первого стихотворения "Красавица и Чудовище", но уже даёт знать о себе как о серьёзном в намерении и чувствах авторе. Платоническая любовь начинала показывать и проявлять свои чувства и одновременно звала объект к взаимным целям в жизни и пути служения. Ей было 27-28 лет и меня удивляло, почему она до сих пор ни за кого не вышла замуж. Я думал о ней как о самом святом человеке, с которым хочу разделить свою судьбу, но, она не проявляла ко мне ни малейшей заинтересованности. Церковь была большая (приблизительно 400 чел.) и люди в основном не знали своих соприхожан. Знались только на домашних группах по районам и кварталам Луганска. Средоточием жизни была только церковь, в которой пастор играл самую важную роль в душе каждого члена общины. Я себя чувствовал чужим в церкви и не нужным. А если нужным, то только для того, чтобы сдавать десятины, посещать служения и домашние группы, покупать печенье и чай для совместных встреч. Основное внимание уделялось влиятельным бизнесменам и прославлению их деятельности; слово пастора должно было приниматься как от самого Господа Бога, спорить с которым не рекомендовалось. Тотальный контроль над сознанием, жизнь чужой волей и амбициями изматывали мою душу. Я искал своё предназначение и не видел его ни в чём. Единственное, что мне необходимо было - это добрые и взаимоискренние отношения человека с человеком, но таких людей, как правило было немного. Приходилось мне проявлять эти качества, что делало меня не совсем понятным для церковных отношений по уставу. Ирина в это время была лидером евангелизационного служения и простая человеческая простота ей видимо была противопоказана. Она носила титул важного служителя, поэтому, видимо, простые не церковные отношения её никогда не устраивали. Фальш, догматическая закостенелость, сухость и фанатичная религиозность были вполне оправданными "человеческими" качествами служителя, далёкого от своих церковных собратьев. Может я так воспринимал раньше, но, это отчуждало меня постепенно от желания служить так как проповедовали в церкви.
